Пушкинский круглый стол: поэт, пророк и царь

Ассамблея народов Евразии и Африки провела конференцию поэтов и переводчиков-пушкинистов – сегодня, в день 225-летия со дня рождения Александра Сергеевича Пушкина во Всемирный день русского языка, стихи его русские звучали на французском, арабском, английском и других языках. На круглом столе в московской штаб-квартире Ассамблеи народов Евразии и Африки прошла встреча пушкинистов, где, как всегда, «у каждого свой Пушкин»: совершенно естественно, все может начинаться со сказок Лукоморья или сильнейшего манифеста воли «Пророк». Президент Всемирной организации писателей WOW и председатель Литературного совета Ассамблеи народов Евразии и Африки Маргарита Аль процитировала московского поэта Владислава Ходасевича, для которого Пушкин триедин в каноне Ветхого Завета: поэт, пророк и царь. «Глаголом жги сердца людей»: в таком дискурсе все качества равны по смыслам и значениям. Сопредседатель Генерального Совета Ассамблеи народов Евразии и Африки, представитель Комиссии РФ по делам ЮНЕСКО Александра Очирова прочитала свое стихотворение о поэте. «Каждый второй в России - пушкинист, да я думаю, и в мире тоже. Поцелованный Богом поэт был лучшим подарком России и всем на Земле», - говорит она. В каждой ее книге есть посвящение Александру Сергеевичу. Руководитель департамента устойчивого развития Ассамблеи народов Евразии и Африки Ясир Аллахам представил пушкиниану за пределами нашей страны. Поэт и пророк стал народным дипломатом русского языка, многогранной культуры России и смыслов большой родины в мире ислама. Доктор Абдулжалил Ража из Ирака перечислял: Босния, Китай, Словения, Турция, Болгария, Сербия, Эритрея, Кабардино-Балкария и многочисленные регионы России, Казахстан, Вьетнам, Швейцария, Ирак, Колумбия, Армения, Корея, Уругвай, Люксембург, Марокко, Бангладеш, Швейцария, Венгрия, Австралия – везде Пушкин. С 1999 года международное общество памяти русского поэта, где Игорь Новоселов очень сильно развил наши культурные посольства за рубежами России, установило десятки памятников в честь Пушкина. Он русский посол мировой культуры, он француз, араб и африканец. В Эфиопии и Эритрее, где Николай Гумилев провел абиссинскую экспедицию Русского географического общества, его считают местным. А в марроканском Агадире на другой стороне континента на берегу Атлантического океана памятник Пушкину стал местом эмоционального паломничества, своеобразной литературной Меккой, прошу не сравнивать со святым хаджем ислама. Студенты российских университетов, туристы из России и других стран Ойкумены декламируют стихи, несут цветы и улыбаются. Произведения Пушкина для переводчиков – большой вызов, размеры строф, рифма и сама суть требуют большой бережности. Отрывок из самого начала поэмы «Евгений Онегин» Флориан Вутев из Нормандии перевел на французский просто идеально, один к одному, порадовав клуб пушкинистов Ассамблеи народов Евразии и Африки чеканными строками, знакомыми с детства. Кадири Саджит из города Фарах у афгано-иранской границы прочитал стих поэта на персидском. На фарси и арабском, английском и испанском из Боготы Пушкин все равно узнается. Такой он один и вторых нет. Соучредитель WOW Владимир Делба, представляющий ассоциацию абхазских писателей, представил пушкинское стихотворение в переводе Баграта Шинкуба. Народный артист Татарстана Эдуард Трескин, баритон/бас, на этой встрече пушкинистов пел, и лирика и социальные произведения идеально ложатся в вокализ и партитуры. Собственно, «я помню чудное мгновенье» уже мегахит, что и не снилось почти всем «звездам» музыкальных шоу современности. Дивные произведения Пушкина сами по себе очень музыкальны, став базой невероятно огромного количества балетов, оперетт и романсов. Наш поэт, пророк и царь бессмертен, бесконечен, безудержен. Культурный феномен, шагнувший в своем знаменитом великолепии далеко за пределы отдельных государств и континентов. Дипломат и актор русского языка намного больше фигуры антологии всемирной истории мировой поэзии: эволюция его образов, символизм и четкие грани ритма стиха завораживают, гипнотизируя даже. Это и есть любовь к русскому слову, в которой признаются не только соотечественники. Это же наше все.